| Главная | О Журнале | Архив | Рубрики | Реклама |  |
||||||
|
|
|
|
|
||||||||||||||||||
|
|||||||||||||||||||
|
|
|
Бизнес-ангелы, кто они?
Цель вложений бизнес-ангелов – рост стоимости проинвестированных ими компаний за счет разработки и продвижения на рынок высокотехнологичных продуктов. О перспективах развития венчурного инвестирования Лариса Шулова беседует с генеральным директором Технопарка «Идея», доктором технических наук, профессором КГТУ, членом президиума АН РТ Сергеем Юшко и генеральным директором СП «Геробпласт», кандидатом физико-математических наук Владимиром Шуликовским. Лариса Шулова: На Западе много мелких инвесторов. Консервативные вкладывают деньги в недвижимость, облигации, золото. Активные предпочитают играть на фондовых биржах. Квалифицированные размещают средства в венчурных фондах, а эти фонды инвестируют в перспективные высокотехнологичные проекты: там высокая норма прибыльности. Правда, в каждом отдельном проекте риски могут быть высоки, но, во-первых, фонды работают с экспертами, которые тщательно отбирают проекты, а во-вторых, средства размещаются в достаточно большое количество проектов. Активные квалифицированные инвесторы становятся «бизнес-ангелами», объединяясь в ассоциации. А у нас этот процесс начался?
Мы не потребляем средств из бюджета республики и являемся самодостаточными. Государство передало нам актив: комплекс зданий технопарка. Часть помещений мы сдаем в аренду крупным компаниям, например, технологическим подразделениям General Electric, Simens. За счет полученных от этой аренды средств мы содержим себя и предоставляем льготные условия для молодых инновационных компаний. Большинство из них занимаются IT-разработками, которым не требуется специальное оборудование. Л. Ш.: Вернемся к бизнес-ангелам. С. Ю.: Конечно… Вот приходит ко мне потенциальный инвестор – обычно это производственник, знакомый с внедрением различных новаций на своем предприятии, – и говорит: «Покажи мне интересные проекты». Я показываю, знакомлю с инициатором проекта. Да, говорит, проект интересный, и парень хороший, но не вложусь: страшно. И я его понимаю. Но вот здесь, думаю, он бы как раз мог довериться опытным инвесторам – бизнес-ангелам, объединенным в некий союз. Некоторые же говорят, что о’кей, я готов стать бизнес-ангелом, только дайте мне сначала самому поуправлять.
акций) в компании. С. Ю.: Это не чисто российское явление. Так везде. Это особенность человеческого мышления. Все приходит через опыт, опыт инвестирования и работы в проектах. Для преодоления этого и существуют сети бизнес-ангелов, когда опытные инвесторы берут за руку и проводят вместе с собой через проекты менее опытных. Менее опытные – это состоявшиеся люди, просто они не имеют опыта работы в технологичных проектах. Если говорить о соинвестировании, то в России уже есть положительный опыт: когда проект уже получил грант от государства, например, на 25 тысяч долларов, то ангелы вкладывают сопоставимую или большую сумму, так сказать, повторяют или увеличивают ставку. Государство везде является крупнейшим бизнес-ангелом, при этом за рубежом оно ни на что не претендует. Наше же государство в соответствие с ГК может претендовать на часть интеллектуальной собственности, правда, лишь в некоторых специфических случаях: «если завтра война, если завтра в поход», и требуется, например, создать оружие возмездия, а разработка при этом может пригодиться. Тогда оно говорит: «Помнишь, ты брал рубль?» Хотя с изменениями, внесенными в ГК, эту сложность – этот риск для бизнес-ангела – можно уже преодолеть. Л. Ш.: То есть если я собираюсь инвестировать в инновационный проект, то лучше, чтобы этот проект грантов не получал, и у государства не будет возможности по тем или иным основаниям претендовать на результат работ. Хотя, с другой стороны, присутствие государства в проекте является некоей гарантией его качества, неким лейблом. В. Ш.: Классический случай: либо рискуешь, вкладываясь в одиночку, и в случае успеха ни с кем не делишься, либо спокойно вкладываешься в одобренный государством проект, и рискуешь, что могут возникнуть проблемы с государством позднее. С. Ю.: Поэтому наши бизнес-ангелы предпочитают получить как минимум контрольный пакет, а лучше 75 и более процентов. Л. Ш.: В Европе наоборот, не выкупают более 30 процентов. Инвесторы опасаются, что придется управлять компанией самим и решать при этом все возникающие проблемы... Основной доход бизнес-ангел получает на «выходе» через продажу своей доли (пакета акций) за стоимость, значительно превышающую первоначальные вложения. Продажа может быть осуществлена венчурному фонду или стратегическому инвестору. С. Ю.: Бизнес-ангел не рассчитывает на создание собственного бизнеса. Он вкладывает в развитие какой-то бизнес-идеи на начальном этапе, его называют этапом «seed» или «start-up», выращивает бизнес и продает свою долю другому, более крупному инвестору. А сам идет, возможно, совсем в другую область, в другие «start-up» проекты. В идеале, он с самого начала знает, кому он продаст свою долю, например, любому венчурному фонду. В. Ш.: У нас в стране психология инвестора пока отличается от психологии классического бизнес-ангела. Наш считает: я сам смогу создать, развить новый бизнес. А проходит время, и становится ясно, что, во-первых, на развитие серьезного бизнеса нужны серьезные деньги: не десятки тысяч долларов, а, возможно, миллионы; во-вторых, он видит, что у серьезных инвестиционных структур к его детищу появляется интерес. И тогда он будет готов продавать свою долю и искать новые объекты для мелкого инвестирования. Но это уже психология завтрашнего дня. С. Ю.: Опыт показывает, что эту психологию надо формировать уже сейчас. И не путем чтения умных книг, а в процессе работы с реальными проектами, знакомства с деятельностью сегодняшних российских бизнес-ангелов. Приходите в Технопарк, мы познакомим вас с историями успеха подобных проектов, успешными бизнес-ангелами. В. Ш.: Когда говорят о собрании, на котором будут показывать ролики о новом бизнесе и будут предъявлять истории успешных людей, у меня сразу всплывает слово «Гербалайф» или еще что-нибудь такое же сетевое, маркетинговое и многоуровневое. С. Ю.: Согласен, такие воспоминания живы. Но потенциальному бизнес-ангелу, заработавшему свой капитал в каком-то традиционном бизнесе – строительстве, торговле продуктами и так далее, – будет очень непросто оценить высокотехнологичную разработку по нефтехимии, нанотехнологии или в IT-области. Нужен системный подход к оценке проекта. А этому можно научиться во время общения в клубе бизнес-ангелов и специалистов технопарка. Кстати, получив информацию о разных проектах, можно лучше оценить возможности того проекта или той разработки, которая тебя заинтересовала. Появляется возможность снизить свои риски, диверсифицировав инвестиции: войти совместно с другими бизнес-ангелами в разные проекты. А для этого нужно общаться. Методология бизнес-ангельского движения становится всё более доступной. Все больше форумов и конференций проходит с их участием и, кроме того, по их инициативе. Например, 3-5 июня 2009 года в Париже состоялся 5-й Европейский салон исследований и инноваций. Салон является крупнейшим событием в Европе в инновационной сфере. В рамках салона состоялся международный Форум «Россия – Франция – приоритеты в инновационном сотрудничестве», организатором которого выступило Содружество бизнес-ангелов России (СБАР). Технопарк «Идея» также принял в нем участие, тем более что мы являемся членами Содружества. Подобные мероприятия с участием СБАР становятся традиционными. Мы намерены развивать это и далее в Татарстане. Несмотря на высокие риски, бизнес-ангельское инвестирование является одним из самых высокодоходных видов бизнеса. От бизнес-ангелов начали свой путь к вершинам бизнеса Intel, Yahoo, Amazon, Google, Fairchild Semiconductors и многие другие ведущие технологические бренды. P.S. специально для этого номера Л. Ш.: А есть проекты по экологии? С. Ю.: Есть. Правда, получить такой проект – постановку задачи от предприятия нефтехимического комплекса всегда непросто. Экологический проект любой крупной компании совершенно закрыт, засекречен. Ни одно химическое предприятие не афиширует результаты своей деятельности, отражающиеся на состоянии окружающей среды. Л. Ш.: Но ведь есть экологические нормы, которые должны быть выдержаны. Из-за рубежа идут еще более жесткие требования, и, например, при проведении Универсиады нужно будет соответствовать уже международным нормам. За этим должно следить государство. В. Ш.: Для любой нашей компании слово «экология» содержит скрытую угрозу. Если выполнить все нормы, бизнес станет неконкурентоспособным. С. Ю.: В задачи государства не входит «грохнуть» экологией наши нефтехимические гиганты. Нужно менять системный подход к решению этих задач. В развитых странах государство создает условия, при которых предприятиям не опасно говорить о своих экологических проблемах. Государство через различные программы выделяет средства для их решения. Например, в Германии именно так. Предприятия выпускают продукты с высокой добавочной стоимостью, создают рабочие места. Если это устраивает государство, то оно вместе с предприятиями заботится об экологии. В. Ш.: Ни одно предприятие не может самостоятельно решить связанные с его деятельностью экологические задачи. Это сделать может только государство. Например, есть цель превратить Казань в туристическую Мекку. Нужно, чтобы все ее химические предприятия стали экологически безупречными, сохранив при этом рентабельность. Предприятия открыто заявляют о проблемах. Государство выделяет средства для их решения. Появляются инновационные фирмы, которые будут очищать отходы, перерабатывать их. Воздух чист, вода прозрачна, все цветет. Туристические фирмы заняты приемом, а не отправкой туристов. Создаются новые компании, новые рабочие места. Налоговые отчисления растут. Все занимаются своим делом, и все довольны. Назад |
|
||||||
|
||||||||||
|
|
|
|
|||||||
|
||||||||||
.jpg)
.jpg)